"Нет и намека на вмешательство Запада в роковую войну за умы и сердца россиян." -- Yanov. [As if the West has nothing else to do! What about fighting for the minds and hearts of its own people?] Weimar Russia And What We Can Do About It Author: Yanov, Alexander. New York: Slovo-Word, 1995. 424 p. pbk. ISBN LCCN 95067312. In English. Regular Price $22.00. Sale Price $18.00 Code: 009337 Posle El'tsina: Veimarskaia Rossiia. [After Eltsin: Weimar Russia]. Author: Ianov, Aleksandr. Moscow: Kruk, 1995. 319 p. — Labirint — Hardcover. 13 x 20 cm. ISBN 5900816095. In Russian. Regular Price $20.00. Sale Price $15.00 О Себе -- эта страница о "Персонаже в Поисках Автора", обо мне. Так кончаются все эти "поиски себя"... Что мне выдумывать Раскольникова или Белкина! Зачем? Мне бы себя понять... Что мне о России или Америке думать! Поэма "Владимир Маяковский" кончилась самоубийством и станцией метро. Эгоист и предатель Антохин решил уйти в монастырь "Аляска". Далеко забрел в своих поисках мальчик Толя : профессор Anatoly, последний из Антохиных. Антохиных в России, конечно, и без меня много. Анатолиев этих тоже. Вот ведь как человек завраться может. Хорошо. Если я изучением Антохина столько лет занимаюсь, должен же я что-то об этом предмете знать! Что же он Антохиных в России истребил, коммунист Толя? Когда год назад приехал отца хоронить, услышал за спиной -- "Эти Американские Антохины..." Родственники, московские. "Американских Антохиных" много. Я, как мексиканец, всех, кого мог, перетащил, включая бывших жен. Даже не знаю, сколько штатов эти Антохины заселили. Не знаю, потому что не Моисей и этим исходом заниматься не хотел. Детей в России оставлять было жалко, какие они перебежчики. Патриархом мальчику Толе не стать, умрет он один и никто знать не будет, что умер. Так и отец умер. А так для семьи старался. Свою историю я хорошо знаю, пра-дедушку моих америкаских детей, Ефиопского императора, как положено, гордые африканцы бросили в сортир, где он двадцать лет и пролежал. Подушкой сначала задушили, спасибо, много ли старику надо. Такой век. Такие традиции. Душить меня не надо. Я сам себя задушил. Ни в Русской, ни Американской, ни мировой истории участвовать не хочу. Спасибо. И моя семейная история кончается на эти электронных страницах. Как северное сияние над головой -- есть, но дрожит, знает, что скоро его не будет. Пишу об Антохиных, потому что кому еще о них писать. Кому они нужны, эти бабки, тетки, трава? Вы пишите, о будущем России или Америки. Я тоже пишу. М. ЛЕОНТЬЕВ: Реставрация будущего России... Inside Putin's Russia In assessing Vladimir Putin's first term as Russia's president, Jack, Moscow bureau chief of the Financial Times, answers a very limited "yes" to the subtitle's question. His finely wrought political record of the country's last four years argues that a detailed understanding of Russia's particular combination of circumstances—Cold War security-state trauma; out-of-control crony capitalism; a simmering, terror-centered civil war—make Putin's autocracy more comprehensible, if not palatable or sustainable. A familiar introductory profile of a smart, engaged Putin; sketches of gulag survivor culture; Putin's rise from Petersburg-based bureaucrat to Yeltsin's handpicked successor, then autocratic ruler; and Chechnya's role in shaping Putin's rule since his appointment to the presidency in 2000 (with subsequent elections) form the book's succinct first half. The book's second half finely renders the fallout from Russia's disastrous privatization in the 1990s; in chapters like "Autumn of the Oligarchs," Jack (The French Exception) sees Putin as attempting to get the power brokers created by Yeltsin to serve the country with a combination of shrewd legislation, media control and raw power. It can be tough to keep track of the players in the shady doings of Yukos, Lukoil and other energy companies still in the news, but Jack's familiarity with and skepticism of them makes for directed reading. The result is an excellent (and wary) political and economic overview of an often opaque U.S. ally. Russia's history is a chaotic battle between centrifugal and centripetal forces -- between its 50 regions, 2 cities (Moscow and St. Petersburg), 6 territories, 21 republics, and 10 departments -- and the often cash-strapped and graft-ridden paternalistic center. The story of immigration from the Russian Empire is almost too complex to tell... * HISTORY OF RUSSIAN IMMIGRATION New Americans: Across the country, you can find similar radios under the palm trees of West Hollywood, California, a center of the 600,000 Russian-speaking immigrants who have settled in Southern California. What do you want? Like a tree, I would like to die, where I grew... Антохин Антохина не пожалеет. Что ему чужого жалеть, когда он брата и отца не жалел. Что ему кого-либо жалеть, когда его никто не жалел. Да и он сам себя не жалел. А пожалеть Антохиных надо. Давно пора. Они без жалости звереют. Чем примитивнее человек, тем больше он уважения требует. А их никто не замечал, не считал, не видел. Христианство у нас странное... Вот и дозрел мужик до эмиграции. А ведь тридцать лет назад это было для евреев -- поколение прошло. Для анти-советчиков... а теперь? Что случилось? Конец СССР случился. Конец веры друг в друга, и просто веры... Глупая она была эта вера, а потому безжалостная. Как кончилась? Я помню, как мучился окрытием, что отец маму не любит... А почему не защитит, почему ей бросать дочку Олю и бежать на этот завод, а у нее, у сестры сопли зеленые... Да он знал, он чувствовал, даже понимал, что себя не уважает... Кончилась моя вера в отца. Он и это понял, как не понять. "Слишком рано ты взрослым стал," очень жалел об этом. Говорить мы не могли. Он горячился, захлебывался в словах, а я видел, что он знает, что не прав, знает, что и меня не пожалеет, как не пожалели его... А что ему было делать? Вера пропала и у него. Я из дома тогда ушел и два года мы вообще не разговаривали. В 1970 родился Антон, он стал "дедом" и с радостью принял это новое имя, больше не отец, а "дедуля"... А куда же делся отец, я ведь его почти не знал, все "папа, папа" -- и вдруг "дедушка"? А так и с мамой-бабушкой. Собственно жизни как не было, предисловие и послесловие только. XXI: Двадцать Первый Век, Третье Тысячелетие... не думал, не представлял, не ждал. И что? Тупой, циничный... я или этот мир Эры Святого Духа? Мои студенты и мои дети, зачем они? Задают ли они себе этот наивный вопрос? И моя жизнь кажется пустой. "А нам все равно..." Напев семьдесятых, очень популярный. Американский, по сути. Если к себе, то и ко всем. Whatever! Все равно? "Мертвые Души"? Про душу мы не вспоминаем. После стольких перемен, самое главное, эта боль и ужас, там же -- так зачем и помнить об этом? "Мир Антохиных" -- а что мы тебе говорили? Ничего они мне не говорили, ухмылялись. Осталось несколько страниц: 2004 (после смерти отца решил, что нужны эти страницы), 2005 (когда начал эти страницы) и end ("конец" чего?), да еще ps (послесловие). Каждая "страница" как глава, а хотелось "рассказы"... Неужели поэтому и не пишу? "Нам все равно" и неуважение к себе и другим. К моему времени? "Нельзя ненавидеть жизнь", сказал седой Львовский после чтения моих первых пьес. А презирать можно? Если "Бог мертв", то мертва и любовь? И жизнь мертвая... Существование. ... 2008 -- will this story end with you, Antohin?

Antohins: ...

Миграция из России последних лет (до трех миллионов) совпала с последней волной "великого переселения народов" -- из Африки. Почему?

... Они тоже больше не верят. Не верят, что все беды от колонизации, что они новый мир построят, не верят друг другу, не верят себе и в себя. Не верят, что у них были и есть связи, короче, все то, что называется "родина"...

В России "процесс пошел" даже слишком интенсивно, пятнадцати лет не прошло после "освобождения" от коммунизма... Интенсивно, потому что все понимают, что коммунистами были все и "освобождение" было карнавальное. Как а перестройка, как и реформы, как и капитализм, игры... Понимают, что веры в то, что сами новый мир построят больше нет. Покидают Россию женщины -- и это приговор.

Некого больше винить. Ни буржуев, ни Запад, ни коммунистов, ни даже демократов. Как же так?

А вы к названиям партий прислушайтесь -- "Единая Россия", "Родина" -- как заклинания. Как просьбы...

Кончилась большая сумашедшая вера (в коммунизм), а с ней и всякая вера, включая веру в себя...

Никак не отделаться от мысли -- "Ну а тебе-то что?"

И правда -- мне-то что?

Неужели так, что желаю России зла?

Как мне себя не подозревать?

... Жду беды...

Очень она, Россия, мою собственную жизнь напоминает. Тоже обещала, замахивалась на большую историю, надежды подавала -- даже свирепый коммунизм ей простили бы, если бы принесла это чудо новой цивилизации! Но кончилось все пошло, все развалилось, все было ненастоящим... Так что же это было?

А дальше еще позорней.

Откуда я знаю?

Я про себя пишу, себя я знаю.

Это "Три Сестры", которые я поставил в конце 1999 года, видно, чувствовал каким ужастным будет последний год тысячелетия. Все ждали конца света, думали, все компьютеры умрут, а я не ждал, я умер.

Остался без семьи. К этому шло. Я с того января 1992 года, когда полетил в Россию, оправиться не мог. Все к чему ни прикоснусь, разваливается, рассыпается... Потом опять Нью-Иорк, Африка, Аляска -- я и сейчас не знаю, что случилось...

Ни написать, ни дописать ничего не могу. В 1998 начал свои электронные страницы, думал, может быть так вырвусь...

Первое десятилетие началось для меня плохо, так и катится с тех пор, хотя наружи все в порядке, и семья со мной, но я-то знаю, давно знаю в чем дело...

When I thought about "Antohins Pages," I had in mind only my own family. It was a year ago. More I work on the pages, more I see that one century of Antohins coinsides with the 100 years of immigaration from Russia... What does it mean?

Ночь, улица, фонарь, аптека...
Night, street, lamp, drugstore...

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Все будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.

10 октября 1912 Blok

[ Thinking about Russia before going to Moscow ten years later (2004) ]

"Лестница Соловьева":

"Национальное самосознание -- национальное самодовольство -- национальное самообожание -- nациональное самоуничтожение".

Что это за "вставки" везде? Вот вроде "умная" цитата -- но зачем здесь, когда даже не знаю, умная ли? Или Блок -- к чему?

Настроение, образ.

Это он исторически ошибся, пять лет не прошло, как на столбе этом вешать начали...

Я давно (десять лет назад, после Африки, в 1995 году) решил -- не буду ни о ком, кроме себя, писать. Что выдумывать, сил не хватит о своей жизни сказать, как есть. Был очень рад, не подозревая, что это признание означает -- я давно превратился даже не в героя, в персонаж...

Менять что-либо поздно. Сколько лет я уже веду это "секретное" писательство -- тридцать? Да, с 1975 года. Сначала -- не напечатают. Потом -- зачем печатать. И так до сих пор.

Вот уже семь лет пишу прямо в интернет. "Пишу" -- насколько можно "писать" для экрана... Но "страниц" много, работаю я каждый день. Больше, чем в университете, где мне деньги платят.

Так что же ты хочешь? Что ждешь?

Надо было бы закончить "Век Антохиных" именно на этой странице, когда закончилась моя жизнь. Но об этом сейчас нет времени писать. А появились страницы "2004" и "2005" (это когда начал писать об Антохиных), хотя зачем? Я правда и век меряю с 1905 года, когда все ясно стало, куда история России идет. Я называю вреня это "После Чехова" (после его смерти). Не знаю, что Толстой тогда понимал, а ведь чуть до конца России не дожил! "Конец России" пришел, хотя еще и есть в новом тысячелетии страна под названием "Россия". Есть и будет. И будут люди там считать себя русскими, будут говорить на русском, в учебниках будут писать о "русских ядерных ракетах" и "русских космонавтах"... * Отступление Второе: Интернет и золотые яйца *

И тем не менее... Что? Тем не менее!

* 18 марта 2005 года "Российская газета" объявила III Международный конкурс журналистов стран СНГ и Балтии "РУССКИЙ МИР", опубликовав на страницах газеты Положение о конкурсе.
Этот конкурс был учрежден для поддержки коллег в странах ближнего зарубежья, объективно и творчески освещающих взаимоотношения постсоветских стран с Россией, положение соотечественников за рубежом, проблемы русского языка и культурных связей.

...

Из борцов за свободу русского народа дольше всех сидел Илья Муромец. (Александр Ботвинников)

...

...

The history of the Russian future? Ну и какая она, эта будущая Россия? Я слушаю. Они не слушают, они говорят, все разом. Никто никого не слышит. Как в бане, шум.

Я молчу. Что тут говорить?

Последний приезд отца. Это он в Денвере, у моего сына, его внука. Я не понял, что последний, что больше его не увижу. Полетел обратно в Москву, умирать. А мне и лететь некуда. И умирать не надо. Умер уже. Много раз. Сколько можно? Я устал умирать.

Как бабка Малашка -- "Что ж меня Бог не берет?" Долго умирала, пролежни, плачет.

Так ведь Бога нет, бабушка. Еще нет, но будет, работаем.

Не плачь.

Я был плаксивым ребенком. Я и сейчас плачу.

"Среди других народов поселяются обычно неудачники. Великое и отважное племя неудачников разбросано по всему миру. В англоязычных странах их обычно называют "лузер" - то есть потерявший. Это племя куда многочисленнее, чем евреи, и не менее предприимчиво и отважно. Не занимать им и терпения, порой целую жизнь питаются они одними надеждами...
Следует отметить одну характерную особенность - мужчины и женщины этого племени, добившись успеха, с легкостью отрекаются от своих, перенимают нравы и обычаи народа, среди которого к ним пришел успех, и уже ничто не напоминает о том, что некогда принадлежали они к славному племени неудачников..."
Limonov -- Эдуард Лимонов "ДНЕВНИК НЕУДАЧНИКА"

Неудачники? Антохины. Эти безымянные Антохины размножались как тараканы, не думая обо мне или моих детях и их детях, но все равно -- спасибо. Не знаю, сколько в моей судьбе от неизвестных самого ему желаний, может отец был последним из Антохиных-неудачников...

...

... Да, это ты верно, Эдичка. Но не надо в неудачники записывать тех, кто родился, за то что родились. Мы "удачники" -- мы жили, и спасибо Антохиным за эту сладкую муку жизни. Всем им, невидивым, неизвестным, забытым, за этого мальчика Толю. Я могу это за него сказать, за последнего Антохина. Я его хорошо знаю, я с ним 55 лет прожил. Again -- Спасибо.

The history of the Russian future...

История будущего России?

Я пишу -- и слушаю радио "Эхо Москвы"...

День Победы. Прошлое не известно, спорят. Настоящее темно. Но, как коммунисты, хотят распланировать будущее, по пятилеткам? Не видят, что нет уже России, а будущее ее -- это Русь, княжество Московское... Эхо.

... "Светит солнце, идут люди, стоят у лавок очереди... и опять тупость, безнадежность, опять впереди пустой долгий день, да нет, не день, а дни, пустые, долгие, ни на что не нужные! Зачем жить, для чего? Зачем делать что-нибудь? В этом мире, в их мире, в мире поголовного хама и зверя, мне ничего не нужно..." Бунин.

Вот и я, живу.

Из упрямства.

И пишу из упрямства.

Ну чего от него можно ждать?

Что он там может?

Да не мог ничего!

Ни десять, ни двадцать, ни тридцать лет назад. Теперь-то что?

Умер давно и много раз. Молчи.

Кончился этот век незаметно, словно выдохся от перемен... Что был век предыдущий? Европа, а тут весь МИР проснулся. Америка и СССР, а потом и вся Азия! И эти неведомые, маленькие люди заговорили... Антохины, последние из последних.

Что революцию винить? Вон сколько НАРОДА к "духовной" жизни пробудили! "Советские" интеллигенты, дети убийц и убитых, "образованщина", породившая Путина, последнего...

Эти последние пятьдесят лет, моя жизнь.

А тысячелетие? Новое, третье. Тысячу лет назад отцы церкви ждали второе тысячелетие как Эру Сына. Третье -- Эра Святого Духа. WWW, Internet!

Я слушаю -- есть ли будущее у будущего? Или кончилось время и история? ... Вот такой посмодернизм. "Светлое будущее" наступило. Моя жизнь, "темное прошлое", третье тысячелетие мне чужое, не мое.

А что "мое"?

Да зачем мне дано было прожить и увидеть?

Вот они "мои" пятьдесят лет ушедшего века и тысячелетия...

Вот он "коммунизм"!

Эх, русские, русские! Вместе с коммунистами и от коммунизма отказались.

Маркс коммунизм "вычислил", а для Антохиных это было детской безнадежной мечтой. Глупыми мечтаниями. Нужна ведь цель, смысл какой-то, не животные...

Сколько мне было, когда Хрущов пообещал догнать и перегнать Америку и прийти к коммунизму? Рай в сказках с молочными реками и кисельными берегами. Вот ужас-то. Поэтому нас и учили "научному" коммунизму.

Новый 2000 год я не отмечал. Умирал. Просто пришел конец моей жизни. На сей раз не советской, а американской, райской. Как обещано, конец света наступил. Для меня лично.

Так что это было?

...

Век был поделен на десятилетия. А тут новое тысячелетие про которое и писать не хотел -- 2004, 2005, 2006...

... 2007 -- конец мая. Читаю.

... Как это все не точно. Так я не вижу ничего. Тогда не видел и сейчас не вижу.

... Обидно.

A.blog film-north

...

Возможно, самое простое обьяснение в Webmastr's Diary, мои последние годы в пространстве, которое не принадлежит смертным. Слишком много нас. Два человека -- уже много. Сотворен был один, так простые умы прошлого поняли суть Одного. Что мне еще оставалось, как не бежать дальше; из Америки в "электронное пространство"... Тут и живу.