|
“Я человек хотя и маленький, но у меня тоже 32 ребра”...
Хотя что это значит -- случайно? Я ведь писать об этом не хочу вовсе... -- Ты что это, как прощение просишь (Свиридов). Ну если тебе так надо, так вот, прощаю. За всех, за Россию и прочее. Как в шутку. Кончится все это плохо. Моя жизнь. К тому все идет. Какие тут шутки? Врали наверное, что есть какая-то благородная старость. А не это вот, когда все знают, что жизнь прошла, все, проехало, и сам знаешь. Одиночества хотел, вот бери сколько хочешь. И как все это очевидно, открыто. Почему никто не написал, не предупредил. А что ты сделал бы? Оставить музыку? Пианино. Вивальди. Как из детства. Надо убрать.
|
Жизнь у Оли получилась короткая. Угадать это никто не мог. Даже если бы знали, что это изменило бы?Я эти времена плохо помню, это уже после моей катастрофы, после 1975 года, после развала семьи, после того, как понял, что не жить мне в России... Не до сестры было. Я все как-то отпустил -- а будь, что будет! Будущее на меня надвигалось страшное, неизвестное, а тут Оля со своим некчемный замужеством, беременностью, она, конечно, ничего не знала, зачем ей знать, мучаться зря... Погибла она недалеко от станции метро ВДНХа, по дороге на работу. После окончания, ее оставили на факультете. Сбил ее грузовик, да под встречный автобус, так что она долго не мучалась.Росла девочкой тихой. Училась плохо. Что у нее в голове было все эти десять лет школы?
ОЛЯ. Бабушка, ты сядь, ты послушай. Это сон такой...
Оля: в ожидании счастья, как ребенок - и счастлива этим ожиданием, надеждой. Вот этого нельзя отнимать! Так бущее присутствует в настоящем.
Эти цитаты о любви -- счастливые сны. Да и что такое настоящее? Чуства. Замеченные чувства -- вот оно человеческое, Фридрих. Поэзия -- настоящее продолженное. Эх, русский язык, мало о времени, о глаголах. Все прилагательные и существительные, приставки и окончания. Тут сила русской души.
Мы теряем тех, кого любим, чтобы научится любить.
Тоже из снов: откуда-то возвращаюсь, вокзал, толпа, давка, турникеты, ну это наверняка, Москва, серый подвечер, сырой снег протоптан к многоэтажкам -- и я с ними. Номера картиры не помню, на первом этаже какая-то тихая женщина, лицо в тени, Антохины -- это там. Там все родственники, обниматься, руки жать, один дядька руки не подал, а тут откуда-то дети, сколько их, всех не обхватить...Я знал, что против семьи кончится против этих головастиков...
Придется сначал про дочку Ольги, про Ляльку. Ту, что с младенцем уже и в Калифорнии. Вот этому мальчишке от меня и достается...
Талантов за ней не замечалось. Плакала часто. Неразговорчивая, хотя улыбчатая. И вдруг после школы как зацвела -- и во ВГИК на киноведческий поступила, и рисовала, а какие кавалеры-красавцы появились!
Говорят, что семейная жизнь не прошла у нее. Я в это время уже давно в Америке был...
